А были ещё таинственные упоительные бальзамы в керамических красно-белых, с позолотой, пузатых кувшинах, похожих на заварочный чайник, только без носика… Где они? Вымирающий зверь Они едут смотреть инновации для сельского хозяйства, и точка. Огромная ёлка, как зелёная свеча — оплывала в духоте залы янтарными каплями душистой хвойной смолы. Ты не так силён, дорогой восточный консерватор, ты слеплен из того же теста, что датчане, и тобой движут те же самые порывы, что и ими. Яков Витальевич Совенко вырос не только вне пространства, но и вне времени. Поэтому первая реакция любого карьерного сановника автоматическая, как инстинкт, — активные уговоры «не осиротить». Закладки кристаллы в исти?лол. Чтобы подлец-папарацци, если ему взбредёт блажь, в любое время дня и ночи мог видеть его безобидность в объектив. Я понял, что мне необходимо это сделать. Образовавшаяся жуткая и чёрная демографическая пустота Копенгагена тут же стала, по принципу вакуума, втягивать в себя совсем чужих и диких, чернявых и носатых мигрантов, всюду шатавшихся таборами, гомонивших, гадивших. В прозекторской, пустой и страшной, мощные лампы преломлялись лучами о зеркальность оцинкованных столов. Закладки кристаллы в исти?лол. Весёлая девушка Лиза, с милыми ямочками на щеках, унаследовала от матери-красавицы её манеру взмахивать чёлкой, но оказалась слишком простоватой для материнской роли «фам фаталь». В одном теле, но два. Большой и ухоженный парк, где летом обычно мерцала удалённым импрессионистским светлым пятнышком мама-художница с мольбертом, в лёгком белом платье, — клином сходился к мраморной террасе, за которой возвышались три этажа стеклянно-металлического фасада с пышным входом. Такого не забудешь…. Если тот другой — непонятен толпе, то он для толпы неприемлем.
Лиза — уже нет. Они потрясали ракетами, всем своим военно-космическим металлоломом, требовали себе места на стуле Европы, среди гостей, а не на столе, среди блюд. Самое трагичное, через что иной раз приходится пройти жадности, — обрушивающееся тяжёлой глыбой понимание, что украденного не потратишь. Как в арт-гостиной скользит по кипарисовому паркету, ножками на половиках, мебель. Скажут, что оптика красок слишком романтична, а потому обманчива, что двигаться кротами — надёжнее и практичнее. Пытаясь убежать от участи наследника многомиллиардного состояния и всех связанных с этим ужасов, Яков Витальевич в году, когда ему исполнилось двадцать лет, принял девичью фамилию своей матери. Да «и те уж не те». Её богатство мог оценить только знаток Копенгагена: Дёргинсоны жили в самом центре, в десяти минутах ходьбы от королевской резиденции. Поэтому, проклиная свой быт, старина Йенс отгораживался от соседей условно — дорожками из камешков и невысокими кустами.
Они могут восхищаться пассажирским «стилем и фешном», или куксой выражать сожаление отсутствием оного. И не только физически — морально тяжело. Зачем-то притащили какой-то особый «телевизор» в кабинет президента, хотя такого уровня кабинет в обязательном порядке комплектуется телевизорами. Концы-то с концами не сходятся…. Меньше стало водки, коньяка — гораздо больше вин: куда пожиже прежнего пошло начальство! И не рассказывает: кто звонил, кто приглашал.
Они конвертировали власть в собственность — в определённом смысле, с неизбежностью рефлекса. Не то, чтобы отца кто-то выгонял с пляжа, но дольше пяти минут «стоять сиднем» он уже не мог: шило в заду кололо его за неподвижность позы…. Это же только в книжках да фильмах бывают сделки, которые заканчиваются контрактом, славой, хорошими деньгами и чисто коммерческими, как кричат рекламные буклеты, «перспективами взаимовыгодного сотрудничества». Под возможную запись «жучками». Старого алкаша, который распадался и кусками разваливался на ходу, в буквальном смысле, заставляли перемещаться по стране, говорить речи, давать интервью, пожимать руки чиновникам и… даже плясать. Со времён Ивана Грозного цари и прочие начальнички делают вид, что уходят, и подмечают тех, кто не слишком активно уговаривает их остаться. Многое помнил Совенко о старых традициях кремлёвских банкетов. И снова прилипал к окуляру демонстрационного «мелкоскопа», мешая другим полюбоваться на микромир. Как в песне про Учкудук, где «город-красавец в пустыне возник». Не то что близкое окружение — даже телезрители на самом отдалённом полустанке, и те неоднократно удивлялись и ужасались его оговоркам в прямом эфире, открыто и бесстыдно звучавшим на всю страну. Все эти люди — а им несть числа, — с одной стороны, вполне искренне ненавидят зло и несправедливость, но с другой — не умеют… ненавидеть! Сыну хозяина тут, естественно, предлагали программу развлечений по максимуму: и рыбалку на десятиместном моторном катере, и катание на водных лыжах, а потом на вейкборде, а он хотел, как в детстве тут катался — пролететь на «банане»… Но было стыдно попросить… В итоге «банан» ему заменил скоростной водный мотоцикл «Ямаха»…. Это снова возмутило людей, и, надо думать, небезосновательно. Блистала всеми оттенками ювелирных по тонкости украшений. Яков это ругал, Доминик — хвалил. По хронологии, предлагаемой официально, секретарь Совбеза, «ничего не знающий», был в Первом кабинете в пол-одиннадцатого, а в двенадцать уже отснятый ролик с отречением от престола!
Пироги тут водились закрытыми — их называли «глухими». Зажурчал там общечеловеческой обыденностью. Яков предложил помочь донести, а она приопустила солнечные очки крупной формы, кричаще-винтажного стиля, отвыкнув в Европе от такого отношения: здесь его могли принять за мужской шовинизм, и даже домогательство. Хотите, с помощью пачки купюр я вам наглядно покажу, на что готов западный «свободный человек» за пригоршню долларов! Аттестат о среднем образовании, «ближняя» вилла «крабовладельческого» департамента АО «Биотех» в ведомственном санатории на Чёрном море… Место, которое зачастую предпочитали Канарским и Сейшельским островам, Ривьере и Флориде топ-менеджеры корпорации, чтобы «настоящим образом» поправить здоровье и отдохнуть. Это тяжело понять на корпоративном пляже, где давно уже в тени тентов и экзотических растений пребываешь в состоянии полной гармонии! И принимал их пустословие за чистую монету. Они ведь между собой как-то… Если рационально говорить… — он почему-то смутился очевидной истины, как будто рассказывал, откуда дети родятся, — никак не связаны…. Взрослея и «левея», Яков Витальевич строго запретил матери такое баловство положением:. Вместо роскоши русской люстры, подобной шапке царя, под потолком у старины Йенса дрянные светильники, который русский и в гараж постесняется установить. Но мы виноваты в том, какими живём. Этому подучило Джекки всё: и прочитанные книги, и учебник новейшей истории, и воспоминания мамы, с годами всё более многословной, ностальгической. И даже, как ни странно, свищущие хлыстом в воздухе афоризмы отца-олигарха. Она эту страшную мохнатую собаку спустила, и говорит мне: «Плыви! Подачки его отца волновали куда больше…. Мотивы хиппи с этническими вкраплениями.
Эти убогие потомки викингов, «рюриковичи последнего поколения», как старые роботы, брошенные конструкторами, двигались по остаточной, надломившись — и уже не чинясь. Парадоксальным образом, вдали от дома он столкнулся с тем, что называют «золотой кастой», прежде домашнего оценив её импортный, европейский вариант. С тем расчётом и профессию выбирал, а не просто за папой обезьянничая. Воспользовавшись понятным возмущением людей, на выборах победила мясная партия. Как в арт-гостиной скользит по кипарисовому паркету, ножками на половиках, мебель. Ведь даже те, кто всего лишь заключает брак или идёт в монастырь, — всегда получают время на обдумывание решения. Здесь никто не толкается локтями, а любое кресло не просто откидывается — превращается в ровную кровать. Может быть, это и хорошо, что скоро. Яков Витальевич Совенко вырос не только вне пространства, но и вне времени. Ему просто хотелось, как и всякому ребёнку, «поиграть с ребятками». Большей частью так «чартерно» и перемещался, ни с кем, кроме лётного экипажа, не разделяя воздушного пространства. Город дышал рядом, и дышал пугающе. Православные книги требовали тех же самых человеческих качеств, что и коммунистические. А они смущённо бормотали то, что требовалось обвинителю…. Все это понимали — и все сделали бы вид, что не понимают, всплыви разговор в ненужном месте. Нравились шуточные мольберты, которые расставляла повсюду мама, и на которых она в часы праздника делала шаржи и момент-портреты друзей в сказочных одеждах и обстоятельствах… Мама работала карандашом, тушью, чернилами или сепией, во всех техниках быстрой графики. Когда было очень страшно — а предварительный страх сильнее самой боли, — Яков представлял себе простреленной через подушку голову Доминика.
Как будто ты — китайской сборки кукла, и злой усталый китайский рабочий то ли неразборчиво, то ли в целях экономии приставил тебе детали от Барби…. Но что-то пошло не так: человек испугался и спрятался от нечисти в магическом круге очага. Впрочем, Строгет — скорее Арбат, чем Кремль. Свантенсон снова и снова перебирает в уме эту непонятную комбинацию: деньги есть, вот они. И потому маленький Якорёк не знал, где живёт, и не знал, когда живёт. И стал Яковом Шумловым. Идёмте-ка лучше к столу!
Это не строительство получится, а разрушение…. Он бюрократ. Но «ребятки»-сверстники всегда были или далеко, за тремя заборами, или напуганными: детским вариантом всё той же прислуги…. Она забрала у пекарни все деньги и вложила их в строительство мясокомбината. Ум, Сила и Скрытность — триединый генератор капитала. Она прилетела сюда откуда-то издалека, и теперь оказалась в эпицентре заговора, призванного решить судьбу мира, предотвратить конец истории. Мертвец за столом, нашпигованный анимационной аппаратурой, разлепил синие, цвета дохлых дождевых червей губы и каким-то нечеловеческим, инопланетным, а может, просто трупным голосом, повторил за Премьером:. А были ещё таинственные упоительные бальзамы в керамических красно-белых, с позолотой, пузатых кувшинах, похожих на заварочный чайник, только без носика… Где они?
Потому что ничего не делают. Яков Витальевич находился на том уровне финансовой независимости, где мог себе позволить любое: хоть сандалии надевать поверх носков. Однако на самом деле «доктор Джекки» засунул палку в сердцевину очень злого и термитного муравейника: датские врачи получают процент от фармацевтов. А потом оказалось, что и ходжа Насреддин говорит мусульманам о том же! А писатели-дебилы и художники-дебилы обслуживают соответствующую им аудиторию…. Эта же свора меня и разорвёт! В финале алкогольной деградации личности, столь удобной невменяемостью своей тёмным теням, вившимся у византийского престола. Мебель во всём доме — самая простая: стеллажи, угловатые шкафы, стулья, кровати. И расселять вокруг себя, за двухметровым забором «частного поместья», целую «деревню дураков», всё население которой составляют охранники, личные шофёры, индивидуальные массажисты, повара и гувернантки….
Например — широкий бар-кафф, воспроизводящий форму морской ракушки с почти анатомической точностью…. Роскошью он с детства пропитался, и она ему надоела хуже горькой редьки. И они постепенно тоже становились знаменитыми в датской прессе…. И никому не было интересно, откуда он это взял, а он, видимо, «по нервам», никак не мог угомониться. На маму, до последнего пытавшуюся покрывать единственного и обожаемого отпрыска, дела оказались свалены, будучи совершенно неинтересны и чужды Якову, нудны и невыносимо-прозаичны для него в своей биотехнологической, даже не медицинской, а скорее агрономской зауми. Новогодняя ночь — идеальное время для государственного переворота: карнавал, гулянки, пьянки, хлопушки, фейерверки… В целом — несерьёзное настроение! Первое он лицо или даже нулевое — а всё равно ведь человек… В таких местах это особенно остро понимаешь, потому, наверное, для всех Президентов в мире делают засекреченные индивидуальные сортиры…. И никакого подвоха нет.
Но мы виноваты в том, какими живём. Маленький отшельник городской виллы древнеримского стиля и ультрасовременной обстановки слышал колеблющий серебряные «дождики» и световые гирлянды менуэт, голоса средневековых клавесинов, и с замиранием детского сердечка подглядывал за дверь…. Якобы учиться — но, думаю, чтобы не видеть… И я просидел там много лет, без права возвращения, а теперь вот папаша снизошёл…. Не тот виноват, кто болен, а тот, кто не лечится…. И не рассказывает: кто звонил, кто приглашал. За это и зацепился. Если Свантенсон приезжал на участок богатого русского поместья, то первым делом готов был целовать двухметровые глухие заборы, внушавшие в человека самоуверенность и чувство гарантированной безнаказанности. Яков давно уже смутно подозревал за собой худшее. Ты копейку вложил, за рубль продал.
| закладки трамадол вбелове | закладки гаш в бузулук | Закладки кристаллы в исти?лол |
|---|---|---|
| 27-1-2000 | 1394 | 3316 |
| 19-3-2007 | 8645 | 3894 |
| 26-2-2014 | 7933 | 7460 |
| 11-9-2005 | 7163 | 1085 |
| 7-10-2008 | 8210 | 6776 |
| 5-6-2001 | 2223 | 5820 |
Он был воспитан так, что уповал послужить не грязным делишкам корыстного бизнеса, а добру и людям. Чтобы не проливать на свою жизнь лишнего света, используются бра, точечные светильники, настольные лампы. Великие мастера…. А меня всё время заставляют играть в дурацкую игру, в пиратов, изображать из себя предводителя пиратов… А я хочу играть в мирную игру, в развивающую… В строителей…. Они просто возьмут всё у нас и передадут своим. А вопрос в другом: что лично ты, не перекладывая на чужие плечи, можешь в ней исправить?! Свободы доктора Джекки не лишили, но фирму его закрыли, медицинскую практику в Евросоюзе запретили. Делает уют из обыденной атмосферы осаждённой крепостью, когда навстречу грызущей кости сырой погибели трещат камины, закрываются окна, оплакиваемые каплями по стеклу.
Это снова возмутило людей, и, надо думать, небезосновательно. Винные дегустации! Сама посуди, своего великого отца я почти не знаю, и ещё меньше понимаю. Он был счастлив, что у них совпал и рейс в Москву и — словно бы судьба огрубела в намёках, заскучала намекать тонко — кресла оказались рядом. Как русские в Чечне, сербы Краины, французы в Алжире или белые фермеры Зимбабве… И понимаешь, какое дело, сынок: мёртвым ведь совершенно без разницы справедливо или несправедливо распределяют продукт? Бургундские винные тона простонародно закусывали креветками с лаймом на «пролетарских» подушечках из слоёного теста, премного гордясь своей близостью нравов с простым, трудовым народом, и внушая её «очевидность» маленькому Яку — «Совёнку». А про себя подумала, что этот человек или гангстер, или работает в похоронном бюро, потому что только там носят чёрные галстуки под чёрные костюмы, с единственным белым пятном: сорочкой Eton, чьи пуговицы украшены белыми бриллиантами. Но как быть с теми, что его видели живым потом ещё несколько лет? Хлебная партия взяла реванш. Она демократично рисовала момент-портреты карандашом или тушью для всех, подзывая радушно робевших слуг, а потом дарила им листочки, где они, пусть и в чёрно-белой графике, но «как живые». Когда-то давно, в Москве, проницательно заметив ещё относительно-невинные отклонения, отец предупредил его:.
Именно там, как в каком-то сюрреалистическом фильме, отец-олигарх застал бархатного сынишку с роскошной глянцевой советской книгой о «дедушке Ленине», изданной в рамках сусальной советской пропаганды в «годы оны». О том, как он, зажав в зубах резиновый шланг, мыча и разрываясь от боли, ощущал запах палёных лобковых волос… Может быть, отец бы понял и оценил. А за столом — точнее, за круглыми столиками, шёл разговор, как улучшить имидж российской власти на Западе. Основная их масса ходит и говорит во сне, ни разу по-настоящему не проснувшись…. Глухари, запечённые «с пером», но как живые, и числом до сотни, стояли тогда на длинных столах, таили в себе сладкие начинки из кураги, чернослива и яблок. Отнять своим у чужих. Но что-то пошло не так: человек испугался и спрятался от нечисти в магическом круге очага. Никто не уточнял, какой Труп. Как так? Закладки кристаллы в исти?лол Они, конечно, безусловно наличны, и это неоспоримый факт. И для них шорохи — как для тебя краски. Прямо как Джеймс Бонд — лицензию на убийство. И тогда маленькое сердечко наследника, стиснутое муками стыда, отпускало: вот, всё как должно быть! Естественное для культурного человека чувство гадливости перед содеянным напрочь перекрывал ужас перед отцом. Чтобы маме наследника было не скучно сидеть среди груды бессмысленных сокровищ, для хвастовства холуи Совенко выстроили ей специально оборудованный «шоу-рум», холодно, офисно, но полностью, по последнему слову техники, готовый к проведению «презентаций». Маленьким он ничего такого не понимал. Это были споры бессильного оттачивания аргументов в непрошибаемую стену «демократического выбора» соотечественников:. Несколько раз участники совещания повторили погромче: «аграрный вопрос». Трубки этих телефонов и поднимали заговорщики высшего круга, обсуждая приглашение Совенко.
Отбивая у человека чувство святого, коленопреклонённо-неприкосновенного, ты отбиваешь у него способность быть человеком…. И стал там — как зверь в норе. Третий шаг: отбить нападение тех, кто, видя твои успехи, попытается тебя проглотить. Это запредельное крохоборство публичного политика, которому попросту в обязанность вменяется система вентиляции с рекуперацией, помогающая экономить грёбаное тепло, эти принудительные теплообменники, эти сраные датчики, копеечно контролирующие микроклимат! Как так? Событие таких масштабов обычно готовится месяцами, и уж секретарь Совета безопасности, казалось бы, должен быть в курсе! Лёгкие с бронхами и трахеей, гортань, глотка, язык… Ну, и губы, способные выполнять различные артикуляции…. Я настоящий мужчина!
Рекомендуем к прочтению